– В этом ее не упрекнешь, – без выражения сказал Эд. – В чем, в чем, но только не в этом.
Джеймс молча разглядывал остатки виски на дне стакана.
– – А что... что вы намерены делать теперь?
– В каком смысле?
– Со мной.
– А что бы ты хотел?
Джеймс помолчал.
– Мне хотелось бы поближе познакомиться с вами. Нам ведь обоим это нужно, правда? Но в то же время не хотелось бы...
– Гнать волну?
– Вот именно.
– Мне тоже. Лучше всего, на мой взгляд, пустить все на самотек. Это пока самый верный выход. Как по-твоему?
– По-моему, тоже, – с облегчением сказал Джеймс.
– Ну тогда... – Эд взглянул на часы. – Ты отсюда прямо в Оксфорд?
– Нет, у меня семинар только завтра в одиннадцать.
– Тогда, может, пообедаем вместе? Продолжим знакомство, так сказать?
– С великим удовольствием.
– О'кей. Мама не ждет тебя домой с отчетом для разбора полетов?
Джеймс рассмеялся.
– Нет. Она даже не знает, что я здесь.
– В таком случае...
Эд опять поглядел на часы.
– Эти часы вам она подарила? – полюбопытствовал Джеймс.
– Да.
Эд снял часы с руки и передал Джеймсу.
– Хорошая фирма, – одобрил Джеймс и вопросительно взглянул на отца: – Можно?
– Тебе можно.
Джеймс открыл заднюю крышку и прочел гравировку.
– Я тоже люблю этого поэта, – сказал он.
– Твоя мама часто читала мне стихи, – сказал Эд, надевая часы на запястье.
– Плоды классического английского образования? – со значением спросил Джеймс.
– Она тебе и это говорила?
– Да.
– В этом смысле она всегда давала мне сто очков вперед.
– Неправда, – твердо сказал Джеймс.
– Куда хочешь поехать обедать?
– На ваш выбор. Я всеядный.
– Я, к сожалению, нет. Но люблю добротную английскую кухню. Не возражаешь против «Симпсона»?
– Отлично.
– Через десять минуть я буду готов.
– Не стоит переодеваться. У вас очень элегантная форма, – поспешно сказал Джеймс.
Эд слегка улыбнулся.
– В таком случае – через пять.
– Тогда, если можно, я позвоню маме? –осторожно спросил Джеймс.
– Конечно. Телефон вон там, на столе.
Сара сама подошла к телефону.
– В чем дело, дорогой? Что-нибудь случилось?
– Я в Лондоне, все в порядке, – ответил Джеймс.
Сара немного помолчала.
– Ты передал пакет?
– Я в процессе.
– Ты с Эдом?
В ее голосе слышалась радость.
– Да. Он пригласил меня на обед. Она опять замолчала.
– Значит, все хорошо? – спросила она каким-то незнакомым голосом.
– Прекрасно. Просто замечательно. Когда мы увидели друг друга, оба чуть не грохнулись в обморок, но потом все сразу пошло как по маслу.
Джеймс пытался говорить беззаботно, как ни в чем не бывало, но не мог скрыть гордости.
– Я рада, что он тебе понравился.
– На все сто.
– Что я тебе говорила!
– Зря я не верил. Думал, ты необъективна. Но теперь и это было бы понятно. Впервые вижу человека, репутация которого абсолютно соответствует истине.
– Я знала, что ты так и подумаешь.
– Я решил позвонить, чтобы подтвердить это. Мне казалось, тебе будет приятно.
– Так и есть, – ответила Сара. – Я рада. Спасибо, что позвонил, дорогой.
– Теперь все в порядке? – спросил он.
– Да. Все в порядке.
В голосе матери послышался слабый отзвук печали. Будто кончилось что-то очень хорошее и долгожданное, будто удавшееся театральное представление завершилось триумфальным финалом, и ей не хотелось покидать чудесный мир фантазии и возвращаться в мир реальный.
– Увидимся в конце недели, я дам тебе подробнейший отчет, – пообещал Джеймс.
– Буду ждать с нетерпением. А Эд там?
– Да. Позвать его?
– На минуточку.
– Не клади трубку. Сейчас позову.
Он позвал Эда к телефону.
– Сара?
– Все хорошо, Эд?
– Так просто не бывает.
– Значит, одобрение получено?
– Да. Работа принята с оценкой «отлично». Ты славно потрудилась, Сара.
– Да, пришлось взрыхлить почву, – согласилась она.
– Тебе бы служить в министерстве сельского хозяйства. Они потеряли в твоем лице ценный кадр, – пошутил Эд и совсем другим тоном добавил: – Когда мы увидимся, Сара? Мне надо тебе кое-что сказать, и в эту минуту я хочу видеть твои глаза.
– Скоро. Как только смогу. Обещаю, – сказала она дрогнувшим голосом.
– Ладно, – отозвался он. – Немножко я еще могу подождать.
– – Это будет недолго.
– Надеюсь.
– Желаю вам приятно провести время. Я позвоню, – торопливо договорила она и положила трубку, а он все стоял, слушая частые гудки.
Что там произошло? Появился Джайлз? Или Сара просто боялась, что не справится с чувствами? Все-таки она заметно изменилась за прошедшие годы. Теперь хозяйкой в Латрел-Парке была она, это явствовало из того, что говорили Джеймс и Джайлз. Но она не спешила воспользоваться привилегией и распорядиться своим временем, чтобы как можно быстрее встретиться с ним. Прежняя Сара не утерпела бы. Да, за последние двадцать лет изменилась не только Англия, Сара Латрел тоже стала другой. Податливая, уступчивая, пылкая девушка, которую он когда-то знал, выросшая в тепличной обстановке аристократической семьи, превратилась в умную, сдержанную, уверенную в себе женщину.
В гостиную вошел Джеймс – умытый, причесанный, готовый ехать.
– У нас сегодня просто получился День матери, – шутливо сказал он, улыбаясь до ушей.
– И мы славно его отпраздновали, – кивнул Эд.
10
Когда Эд достиг перекрестка, на котором стоял дорожный указатель «Литл-Хеддингтон – 6 миль», начался настоящий ливень. Он включил «дворники», и их мерное шуршание да еще стук дождя по крыше автомобиля, как всегда, напомнили ему о Саре. Прошло уже три месяца – подумалось ему. Неужели только три? Середина сентября. Время течет, как вода с небес, омывает тебя и уходит неизвестно куда. В четвертый раз он едет на уик-энд в Латрел-Парк в роли Эда Хардина, друга дома. Как так вышло? Он что – стал объектом манипуляции, маневра, изощренной игры Сары и Джайлза Латрел? Так или иначе, он исправно играет свою роль в чисто английском представлении под названием «Смотрите, как хорошо мы умеем держаться». Со своей стороны, Эд замечательно держался в предназначенной ему роли второго плана – друг дома, полковник Э. Дж. Хардин, американские военно-воздушные силы. И, похоже, пребывать в этом амплуа ему предстояло долго.
Джайлзу Латрелу приходилось теперь три четверти времени проводить в постели. Сердце его резко сдало, но Сара и Джеймс изо всех сил старались поддержать его слабеющие силы, будто в кокон завернув хиреющее тело. И Эд, со своей стороны, делал, что мог, чтобы сгладить все острые углы. Странные все-таки люди эти англичане, размышлял он. Но самым странным было поведение Джайлза Латрела. Глядя на него, можно было предположить, что этот человек был просто святым, но у Эда крепло ощущение, что на самом деле он играл роль адвоката дьявола. Несомненно, Джайлз Латрел – особа непростая. Нимб святого над его головой не мог обмануть Эда. Нет, не мог. Каждый из них играл свою роль, каждый, кроме Джеймса, которому не хватало для этого ни опытности, ни знаний, ни изощренности. Он всей душой принимал Эда, но во всем, что касалось его официального отца, действовал с крайней осторожностью.